Развитие учения об обожении у христианских авторов до XI векаСтраница 2
Для Климента как типичного философа Александрийской школы, на пути человека к Богу главное место занимает Логос. Учение же о стяжании Духа Святаго как цели христианской жизни, как цели всех устремлений подвижника-мистика им совершенно не разработано[65].
Ориген (ум. ок. 254-255), подобно Клименту, воспринимал обожение как созерцание. Христианам нужно пройти три этапа: первый – рсбкфйкз, делание, второй – цхуйкз иещсйб, естественное умозрение, познание тайн сотворенного, и третий – иеплпгйб, богословие, познание Бога в Логосе[66]. Предметом созерцания на этой последней ступени является Бог Отец, Который есть самосущность, первичная простота Божественной природы. Созерцают ее умы
, достигшие совершенства, восстановленные в своем первозданном состоянии, совместно с Единым Сыном-Логосом, будучи едиными с Ним в этом действии ведения. Сын, таким образом, является, хоть и высшей, но «ступенью» к видению сущности (пхуЯб) Отца, «простой природы»[67]. Понимание обожения у Оригена носит ярко выраженный спиритуалистический характер. Обожение касается исключительно человеческой души, или, точнее, ума, задача которого – «превзойти все, что от материи… чтобы придти к Богосозерцанию и тем, что он созерцает – обожиться»[68].
В эпоху антиарианской полемики учение об обожении окончательно утвердилось в святоотеческом богословии. И первое имя, которое следует здесь назвать, - свт. Афанасий Великий (ум. 373г.). Учение об обожении он полагал в тесную связь с Воплощением и утверждением Божества Сына: «Если Бог Слово был Сыном по причастию, а не самосущим Божеством и образом Отца, то Оно не обожало бы, будучи Само обожаемо». То есть если Слово не есть истинный Бог, то и человек не может быть обожен. Для свт. Афанасия Воплощение Истинного Бога – единственное основание обожения. Это выражает его знаменитая сотериологическая формула: «Слово вочеловечилось, чтобы мы обожились». Кроме того, свт. Афанасий подчеркивает роль Святаго Духа для обожения человека: «ради Духа мы все соделываемся причастниками Божиими… Если бы Дух Святый был тварью, то нам невозможно было бы приобщиться Бога»[69]. Обожение совершается благодатью Св. Духа, Который соединяет нас в Сыне с Отцом. Если по Оригену обожение есть созерцание Божественной природы, то есть носит интеллектуальный характер, то у свт. Афанасия оно есть аспект действия Духа. Именно «в Духе Святом Сын Божий обожает тварь, приводит ее ко Отцу»[70].
Обожение есть то, что Павел называет усыновлением: «мы делаемся сынами Божиими не по естеству, …но по благодати…, и, будучи земными людьми, именуемся богами… не такими, каков Бог и каково истинное слово Его, но как восхотел даровавший сие Бог»[71].
Как и у свт. Афанасия, у свт. Василия Великого (ум. 379г.) «созерцание» Климента и Оригена уступает место общению с Богом-Троицей, общению, которое уже не выражает себя терминами, относящимися к познанию, но о задушевной близости Богу, о соединении по любви[72]. Его заслуга в том, что он четко различил в Боге Его действия, или энергии и сущность Божию: «Его энергии нисходят до нас, сущность Его остается недосягаемой»[73].
Свт. Василий ясно говорит об обожении как цели жизни: «уподобление Богу и крайний предел всего желаемого есть обожение»[74]. Именно ему , по словам св. Григория Богослова, принадлежит определение человека как «твари, получившей повеление стать богом»[75]. Он также говорит об определяющем значении Духа Святого для обожения человека. Именно Дух «совершает вознесение сердец, обожение слабых, усовершенствование продвигающихся»[76]. Следует отметить, что в целом свт. Василий больше говорит об уподоблении Богу, высшей ступенью чего и является обожение, но в меньшей степени - о собственно обожении, одним из путей к которому является стремление «уподобиться» Богу. Также складывается впечатление, что уподобление и обожение во взглядах св. Василия – более феномен духовных и моральных усилий, чем всей природы человеческой. Здесь, вероятно, он ближе к понятиям Климента, чем к воззрениям своих современников – свв. Григориев[77].
Свт. Григорий Назианзин (ум. 390г.), которому Церковь дала наименование Богослова, более всех своих предшественников и современников говорил об обожении. Ни один христианский богослов до него не употреблял термин «иещуйт» и производные от него столь часто, как это делал он. Тема обожения у него становится центральной и именно после него она станет сердцевиной богословия христианского Востока[78]. Свт. Григорий дает очень ясное определение человека как «живого существа, здесь приготовляемого и переселяемого в другой мир и… посредством стремления к Богу достигающего обожения»[79]. Человека он очень часто называет «сотворенным богом»[80]. Подобно свв. Иринею и Афанасию он говорит о связи Боговоплощения и обожения. Целью Боговоплощения, как говорится в 2-м слове, было «[сделать] человека богом и причастником вечного блаженства»[81]. К формуле свт. Афанасия он делает существенное уточнение: человек становится богом «настолько же, насколько Бог стал человеком»[82]. Таким образом, устанавливается прямая связь не только между Воплощением Бога и обожением человека, но и той мерой, в какую Бог стал человеком и человек становится богом. Свт. Григорий делает это уточнение в противовес ереси Аполлинария: если Бог не стал всецелым человеком, то и человек не может всецело стать богом[83].
Другое по теме:
Брахманизм - следующая ступень в развитии индуизма
(VIII-VI века до новой эры - II век до новой эры).
Ведийские арии, продвигаясь в глубь Индии, смешивались с местным населением и впитывали новые религиозные представления. Местные племена либо оказывали пришельцам яростное сопротивление, либо принимали их образ жизни и становились членами их общества. Его состав услож ...
Теософия и Анни Безант
Теософия – дословно богопознание – понятие, отождествленное иногда с теологией или с некоторыми вневероисповедными формами мистики, представители которой непосредственный внутренний опыт человека, мистическую интуицию как способы постижения божества предпочитают автор ...